по-взрослому
Jun. 10th, 2019 04:54 pm
Не стану даже спрашивать, видно ли вам, чьи это городские пейзажи с выставки – детских ли они кистей или же профессиональных. Любопытнее узнать, как вы об этом догадываетесь? По каким таким признакам?
Не стану даже спрашивать, видно ли вам, чьи это городские пейзажи с выставки – детских ли они кистей или же профессиональных. Любопытнее узнать, как вы об этом догадываетесь? По каким таким признакам?
Френд
«Настоящая осознанность», судя по текстам, которыми игумен Петр сопровождает свои переводы Арндта, Вайгеля и Терстегена, состоит в том, что он недавно осознал себя протестантом пиетистского толка, чего и не скрывает.
Но звание игумена РПЦ обязывает его в храме придерживаться ненавистного "определённого (и весьма ограниченного) культурно-социального историзма" - понятно, что всё, связанное с этим "историзмом", раздражает протестантского неофита, даже и пение хора Мормыля, которое можно было просто выключить.
Я:
- Это как?
Это вроде как мальчик осознает себя девочкой, а сам всё мальчик :-))?
Что значит - "звание игумена РПЦ"? о. Петр и ЕСТЬ игумен РПЦ, точка.
Можно сколько угодно пенять мальчику - "ты ведешь себя как девочка!", и даже самый мальчик может признавать, что авоттак! я веду себя как девочка! - но при этом он мальчик, да и всё тут.
Хотела было замутить угадайку-и-когтеточку, а потом сказала себе – да ну, и так ведь всё прозрачно насквозь.
У дорогого френда спрашивают ,
Было бы хуже это изображение (оно - картина маслом), если бы оно было фотографией?
По-моему, оно совершенно однозначно не было бы хуже, мало того – оно было бы лучше.
Потому что, повторю ещё раз, для меня важны разумные пропорции между тремя характеристиками произведения:
1. качеством и количеством материала (размер вещи тоже сюда же)
2. приложенным к ней художественным усилием (с бою взятым благодатным озарением, так сказать) и
3. механическими трудозатратами на её исполнение.
Потому что собственно искусство представлено бывает второй компонентой, только и именно второй. И если нам пытаются втюхать в одном флаконе кучу первого + вагон третьего + чайную ложку второго, и какбе платить за всё разом, валоризируя эту нищасную чайную ложку этими кучами и вагонами (даже если платить не деньгами, а просто зрительским вниманием), то меня это не восхищает, но раздражает, как всякое вообще мошенничество.
(о том же, но по совсем другому поводу старый постинг ).
О взаимоотношениях прорисей и иконописцев мы давным-давно разобрали по косточкам , но мимо такой прекрасной картинки во ф-ленте (отсюда) я пройти не смогла.
Это оптическая иллюзия, синие диагональные полосы «на самом деле» горизонтальны.
Ну вы поняли, да? поняли, чтО эта картинка громким голосом говорит всякому иконописцу?
Сначала, пожалуйста, сформулируйте сами, а после убедитесь в нашем единомыслии,
Поразительный, поразительный пример беззаветной преданности своей школе и своему личному стилю внутри нея! Что, казалось бы, естественней и проще, чем проиллюстрировать эти допотопные рассказки картинками, стилизованными под египетскую каноническую живопись-графику и скульптуру? Ведь оно готовое лежит, ведь оно культурный мем, мгновенно узнаваемо, атмосферно, всё такое. И довольно легко поддается буквальному копированию и стилизаторским играм. Как прекрасно бы зазвучали на обложке и этот ногастый змей (с бровями из лазурита!), и пальмы, и герой-путешественник, буквально срисованный с погребальных фигурин вечно трудящихся рабов – если бы все это нарисовалось в той, в той ещё стилистике! Чтобы непререкаемый контур, облизанные тысячелетиями силуэты, лик в профиль, глаз анфас, прямая ровная земля, пустые пространства вечности на заднем плане, ритмически усаженные пальмами и гигероглифами.
( так нет же! )
Продолжение вчерашнего сафари –
Я привожу как есть английский текст от школы «София» все пункты подряд, поскольку из картинок ясно, что заявленную последовательность они и сами не соблюдали –
1. Base layers: Yellow (light) ochre, 5 layers
Carmine, 2 layers
2. «Roskrysh»: Carmine+ azurite+ black; White+ light ochre
The colour of the outlines: the colour of «roskrysh»
(the first paint layers)+black
3. Blinks («dvizhki»): Pure titanium white
4. The first «probel» or « light» (first highlight): White+azurite+carmine
5. The second «probel» (second highlight): The colour of the first «light» with plenty of white added. The first «light» on the bear’s fur: the colour of «roskrysh» + just a bit of whiteWe paint the fur like we usually paint hair, but, as it’s dark here, we are using only one «light» («probel»)
6. The third «probel» (third highlight): The colour of the second «light» with addition of white – it’s better to use transparent white paint, as it enables to make a smooth transition between «light» and «roskrysh»
7. Shades: The colour of «roskrysh» +black. It is easier to put the shades with transparent paint
8. Glazing: Black+ carmine+ azurite, transparently
9. Covering touches (enliveners, «ozhivki»): Pure titanium white, transparently
(Любопытно, что всю ветхозаветную профтерминологию английский текст сохраняет, даром что текст обрастает кавычками и скобками до неприличия. При этом значение терминов остается мутным – так, напр., пробел переводится то как «первое высветление», то как «высветление», то как «свет». Оживки называются где «бликами», где «кроющими касаниями», а где и «оживлялками». Такой уж он, английский этот, никак не вмещает всей нашей духовности) –
так что операции согласно картинкам буду описывать уж сама, по-русски.Начать с того, что фон - это после ПЯТИ слоев! – пройден ещё раз! теперь уже с белилами, допетрили, что дальше чистой охрой грузить уже нельзя.
Фон пройден после того, как восстановили черный контур, что уже само по себе (независимо от качества исполнения этой операции) – позорный непрофессионализм. Все раскрытия-перекрытия-уточнения-поправки базового цвета и тона всегда, без исключения делаются до того, как наводятся окончательные контурные линии. Контурная линия маскирует мелкие непопадания и неточности в месте соприкосновения двух цветовых пятен. Но не наоборот! Цветовое пятно никак и никогда не может быть наложено рядом с контурной линией, потому что даже в случае самого тщательного и бережного заполнения – линия будет неизбежно подпорчена, утратит полет и свежесть и её придется наводить заново. В нашем же случае фон был перекрашен халтурно. От этого черный контур, и без того уже задрипаный, выпачкался ещё и дополнительно: кое-где грязно-прозрачно задет беленьким, а кое-где вдоль него предательски вылезла желтизна первоначального фона.
Вот какая прелесть попалась в ленте!
Тотьма, вторая пол. XVIII в.
Нет, ну понятно, что перед нами попытка создать вполне западную-падшую-картину вполне негодными русскими правосл.. провинциальными средствами. Стилистически эти, хм, иконы картины иконы в клеймах – ад аццкий, в композиционном отношении это грязный дешевый винегрет, и что касается антропологии (пропорций, движений, типажа, выражения личиков и глазок) – это напоминает гнездо джунгарских хомячков. Свежевыбритых.
Вобщем, совершенно прав был протопоп Аввакум, когда плевался и топал ногами на такое «живоподобие».
Но погодим убегать, отплевываясь!
( погодим! )
Ещё (вслед давешнему ) о копировании, учебном и об, ээ, том, которое нынешняя традиционная иконопись.
Как-то по умолчанию (спасибо Флоренскому-Успенскому) считается, что, копируя такую-то досочку или такой-то фрагмент «школы Рублёва», или там Строгановских писем, или старого Палеха – копируют не что иное, как, простихосподи, КАНОН. Т.е. как бы некий «тот самый», правильный пошиб (слово «стиль» как-то не влезает в этот контекст, извините).
Безлично-правильный.
А он
Общение с местными так называемыми примитивами (так по недоразумению назвали сто пятьдесят лет назад здешних коллег и современников Андрея Рублева) – это, с одной стороны, фоновое для здешнего христианства, а с другой стороны – всякий раз новое.
Я не говорю про личики, не говорю про архитектонику фигур, про композицию картинок молчу (и тем более сюжеты не трогаю, они везде одни и те же).
Но просто текстура, сама материя, из которой все это сделано, эта несравненная материя, которая кажется богозданной – как древесина дуба, как в небе облака, как шкурка молодого умного кота.
( ещё одиннадцать )
(мемуар, вызванный вчерашним )
В сентябре в изостудии (я начинала в изостудии, ДХШ в селении не было) от нас потребовали сконстролить вольную композицию из Василия Розанова опавших листьев. Думаю, разнарядка была сверху спущена. Наш проф и худрук Андрей Лайтарук был до мозга костей художник, а вовсе не методист, и самому ему и в голову не пришло бы уразноображивать план занятий сезонным приступом икебаны. И отнесся он к этой методкабинетской затее холодно, просто велел сделать, ничего нам не показав и не рассказав для инспирации и куража.
Вот ТУТ кардиналу Альбрехту Бранденбургскому всыпали за нескромность.
За нескромные его пропорции относительно Распятия. И поставили в пример правильные пропорции, вот такие.
( какие, какие? )
Повешу сюда, как бы в развитие разговора о поддельной невесте , подборку фрагментов, иллюстрирующих феномен, описанный в том постинге так:
Нет такого объекта, ни части объекта, ни малейшего членения части объекта, которые не были бы ещё и элементом сложного, но насквозь регулярного (правильного (русс.)! канонического (греч.)!) орнамента.
Повешу затем, что там мне пришлось вырезать из некачественных отловленных в Сети леонардовских картинок, и, может, кто-то чего-то не понял. А тут я нарезала из собственноручно и нарочно отснятых. Хотя и не Леонардо, а самые разные авторы, с 15 по 17 вв. В 18-м с означенным феноменом стало уже туго, а в 19-м он и вовсе приказал долго жить. В «ученом» искусстве, разумеется – в примитивном он и не умирал.
( десятка полтора орнаментов )Приятель, из старых выпускников, приехал из Флоренции, рассказывает –
- Там тебя, оказывается, все знают!
- ??
- Захожу в центре в иконную лавку. Задержался у одной витринки, приказчик уже тут как тут, руками машет, это, говорит, пишет одна сорелла! А та сорелла училась в самом Брюсселе, знаете?
- У И.Н., да? – заторопился образованность показать приятель.
- Во! Езатаменте! У ней, у матушки! – приятно поразился иконный приказчик.
Имени сореллы приятель, тоже приятно пораженный, не догадался спросить.
– А иконы, - говорю, - как? Сильно роняют честь заведения?
Приятель замялся. С одной стороны, говорит, они на голову круче прочего товара в лавочке, с другой стороны, таки роняют.
Вот я и ломаю голову, что ж то за сорелла такая.
ARTIFICIS POTUI DIGITIS ANIMARE COLORES
SPERATAQUE ANIMOS FALLERE VOCE DIU
IPSA MEISSTUPUIT NATURA EXPRESSA FIGURIS
MEQUE SUIS FASSA EST ARTIBUS ESSE PAREM
(кстати, на русский было переведено ровно 102 года тому назад).
В очереди в ксеропечатном заведении стоит за мною младой юноша из Сен-Люк (Сен-Люк находится за углом, и тамошние художественные студенты часто появляются на моем любимом ксеродроме по своим ксерным делам). Пока я гужуюсь со своим сложным заказом и кучкой чеков за весь уходящий год, юноша нетерпеливо уже открыл папочку и, деловито сопя, разложил по стойке предназначенные к копированию оригиналы собственных кистей. Мангу на несколько разворотов, жесткое порно. То есть совсем отвязное.
При этом провально плохо нарисованное (примерно так ) и беспомощно закомпонованное (я давно заметила, у них все композиционные способности как бритвой отрезает, только-только картиночка делает шаг от тотальной стилизации к реализму).
И раскадрованное тоже по-детсадовски. Типа герой снимает штаны общим планом, герой снял штаны крупным планом вид сзади, ..... крупным планом, .................общим планом, ......крупным планом, герой надевает штаны общим планом, герой снова в штанах вид спереди. И всё этак стильно заштриховано, с этакой выделанной отважной корявостью, как большой, ага.
Юноша тощий из себя, бледненький, волос долгий ум короткий, усы с бородой и не начинались ещё. Разложил, значит, свой продукт, стоит около и этак украдкой глазами по бокам стреляет – как там публика? Эпатируется ли? Хорошо ли эпатируется? А видит ли, кто аффтар? Кто тут настоящий-художнег-которому-позволено-рисовать-обнаженную-натуру?
И, с одной стороны, краснеет пятнами, с другой стороны щёки надувает. Одновременно.
Я насилу удержалась, чтоб не заржать ехидно и громко, и не обидеть милого юношу. Хороший такой юноша, креативный, учится, конец семестра у него, экзамены, не кот начихал. Вот только рисовать не умеет. Преподу его, как сейчас принято говорить, посылаю лучи. Интересно, какого пола препод.
вешаю накрашенную на каникулах серию маленьких богородичных икон, т.е. серия она потому, что писалась одновременно, а так они все разные, в т.ч. на разных основах.
1. Знамение.