oy_kto_eto

“На исходе очень жаркого дня я сидел с книгою в руках возле открытого окна, откуда открывался вид на берега реки и на отдаленный холм... Подняв глаза от страницы, я увидел обнаженный склон, а на нем — отвратительного вида чудовище, которое быстро спустилось с холма и исчезло в густом лесу у его подножия. При появлении этого существа я сперва подумал, не сошел ли я с ума, и во всяком случае не поверил своим глазам; прошло немало времени, пока я убедился, что не безумен и не сплю. Но если я опишу чудовище, которое я ясно увидел и имел время наблюдать, пока оно спускалось по склону, читателям еще труднее, чем мне, будет в него поверить. Размеры чудовища, о которых я судил по стволам огромных деревьев, мимо которых оно двигалось, — немногих лесных гигантов, устоявших во время оползня, — были значительно больше любого из океанских судов. Я говорю «судов», ибо чудовище напоминало их своей формой — корпус нашего семидесятичетырехпушечного военного корабля может дать довольно ясное представление о его очертаниях. Рот у него помещался на конце хобота длиною в шестьдесят-семьдесят футов, а толщиною примерно с туловище слона. У основания хобота чернели клочья густой шерсти — больше чем на шкурах дюжины бизонов; оттуда торчали книзу и вбок два блестящих клыка вроде кабаньих, только несравненно больше. По обе стороны хобота тянулось по гигантскому рогу футов в тридцать-сорок, призматическому и казавшемуся хрустальным — в них ослепительно отражались лучи заходящего солнца. Туловище было клинообразным и острием направлено вниз. От него шли две пары крыльев, каждая длиною почти в сто ярдов; они располагались одна над другой и были сплошь покрыты металлической чешуей, где каждая чешуйка имела в диаметре от десяти до двенадцати футов. Я заметил, что верхняя
пара соединялась с нижней толстой цепью. Но главной особенностью этого страшного существа было изображение черепа, занимавшее почти всю его грудь и ярко белевшее на его темном теле, словно тщательно выписанное художником. Пока я глядел на устрашающее животное и особенно на рисунок на его груди с ужасом и предчувствием близкой беды, которое я не в силах был побороть никакими усилиями разума, огромные челюсти,
помещавшиеся на конце его хобота, внезапно раскрылись, и из них раздался громкий и горестный вопль, прозвучавший в моих ушах зловещим предвестием; едва чудовище скрылось внизу холма, как я без чувств упал на пол” –

Вот и я сегодня так же попала, как герой классического рассказа, хотя и не упала без чувств на пол.
Я сидела в разгаре довольно жаркого дня с кисточкой в руках возле окна, откуда открывался вид на авеню Альбер. Подняв глаза от доски, я вдруг увидела, что голые мартовские вековые каштаны внезапно оделись буйной зеленью, достойной этак конца мая, а не 5-ой седмицы ВП. И несколько огненно-красных соцветий размером с хороший капустный кочан украсили ветви ближнего каштанчика. Видение было столь сладостным, что я в ужасе зажмурилась, спрашивая себя, что означают такого рода воробушки в шестьдесят лет, да еще когда вдруг кружится голова?

Що то було, хлопци?

Это были герани на подоконнике, находившиеся в семи, как сказал бы безумный Эдгар, дюймахъ от моего утомленного зрачка.